"Мир - хорошее место. За него стоит сражаться" - с последним я согласен
Название: Смерть икает на том конце
Жанр: агнст, deathfic вестимо
Персонажи: Лира Веску, Жанна (npc)
Место действия: Новый Орлеан, игровые реалии ролевого форума "Астерия"
Предупреждение: скользкое описание суицида и жестокости.
- Извините, девушка, но от Вас подозрительно тянет кошкой. - Жанна была весьма привлекательна в своей уверенности, почти наглости, и блузке с глубоким вырезом.
- Кошку держу дома в клетке, времена опасные. - Пару оборотней враждебной ветви, заливающих в глотки друг друга по десятой банке пива в захолустном баре, трудно было не заметить. - От Вас неимоверно разит недобитым волком. Новый сорт духов? - Пальцы собеседницы отправили в рот дольку лайма.
- Мой "сорт духов" сейчас наверху и готовит ужин. Присоединишься ночью? - Девушка перешла на "ты", напустила на себя равнодушный вид и облокотилась на стойку, у нее подкашивались ноги. Нужно было выместись отсюда раньше, чем начнется обращение, ночь обещалась вступить в свои права через пару часов.
- Я бы хотела умереть, но не так, спасибо. Ты пьяна, давай провожу тебя до дома. Адрес? - Дневная жара не отпустила и под вечер. Грудь вздымалась тяжело, дышать влажным густым воздухом было трудно обеим.
- Отель "Red Horse".
- Тоже недавно в Новом Орлеане?
- Я везде "недавно"...
Она проснулась от назойливо жужжащей мухи, которая то и дело садилась на лицо, руку или обнаженное колено, норовила заползти в ухо или приоткрыть грязными лапками ее тяжелые веки, их так не хотелось размыкать. Сейчас, в темноте закрытых глаз, девушка могла представить, что она лежит где-нибудь на каменистом берегу Мексиканского залива, и ее тело медленно разлагается, вплетается в землю, зарастает корнями растений и сливается в гармонии с миром. Богатая история Луизианы видела не одну такую судьбу, сметенную ураганами в тот самый Мексиканский залив.
- Мы найдемся, как на концерте. Дело просто в моей ленце. Я подумываю о смерти — Смерть икает на том конце. - Интересно, откуда в ее голове взялось это четверостишие. Оборотница, сколько себя знает, никогда не увлекалась стихами. Может, увлекалась до? - Какая настырная муха!
Вопреки ожиданиям, на улице с утра зарядил дождь, хотя только вчера жара обещала стоять долго и выжечь город до основания, поджарив приезжих как на сковороде. Жанна (Жанна же?) выпуталась из скомканной простыни и оглядела номер дешевого отеля. На той же кровати в позе морской звезды крепко спал ее бойфренд, перебрав вчера в ближайшем баре и нажравшись ночью до отвала. В углу на брошенном одеяле и прикованная наручниками к батарее нервно спала какая-то молочная девка, их ужин на следующее полнолуние. Брэд текущий месяц будет кормить ее грейпфрутами и свежей говядиной для лучшего вкуса.
Жанна не помнила, как познакомилась с волком и как обрезала теперь короткие каштановые волосы, кажется, она стала выше или всегда была такой рослой? На плече и бедре красовались больные синяки, с пыльных жалюзи кричаще смотрели коричневые полосы капель крови, из-за шторки в ванной торчали чьи-то ноги со скрюченными пальцами и дурно, вызывая слюноотделение, пахли начавшимся разложением. Их ужин на прошедшее полнолуние. Девушка ополоснула лицо в раковине, рыкнула на отсутствие зеркала и натянула короткую джинсовую юбку на ноги и леопардовый топ на грудь третьего размера. Раньше она так вызывающе не одевалась и сейчас не находила места. Кажется, кто-то где-то ее ждал. Кто?..
Не разбудив волка и не попрощавшись, брюнетка вышла на улицу, закрыв за собой дверь и выкинув в урну ключ. Чутье подсказывало, что она больше не вернется в этот номер. Других жителей Города-полумесяца из-за ливня сплошной завесой почти не было видно, шумные улицы словно вымерли, вода, струящаяся по телу, не холодила, не обжигала, и все, что чувствовала девушка сейчас - это тяжесть собственного тела, списанная на последствия полнолуния и бурной пьянки накануне, да давление в голове, от которого казалось, что еще чуть-чуть, и выпадут глаза, потому что в черепной коробке завелся кто-то еще - лишние мысли - и стало тесно.
Она шла на запах, его не перебивала вода, как во сне, запах вывел ее на окраины, к железнодорожным путям, по которым из крупнейшего на побережье портового города вывозили груз. Идти по рельсам на каблуках было неудобно, туфли полетели на обочину, ноги вмиг испачкались сажей. Где-то вдалеке мчался поезд и обещал в скорости быть здесь, когда Жанна заметила вчерашнюю спутницу, которой и принадлежал щекочущий нос кошачий запах. В белом платье, с красными глазами, впереди, стояла и улыбалась, видела до дна.
Волчица ощетинилась, зарычала, взвыла и пропала, оставив сидеть на рельсах простого человека, на время, достаточное, чтобы он понял, что жить так больше не хочет. Быть сексуальной игрушкой в руках Брэда, сбежать от которого и пытаться нечего - выследит, да и без него не протянет долго, общаться с "ужином" месяц и набивать пузо в полнолуние человеческим ливером, жить в дешевых отелях и вскрытых квартирах своих жертв без возможности завести свой собственный дом и нормальную семью, потому что даже не детей смотришь как на еду... А эта стоит и улыбается! Жанна схватилась за голову, из которой так и лезли задавленные ранее мысли, и горько засмеялась. Вчера по-пьяни она сболтнула лишнего, однозначно, иначе одинокая белая Смерть не позвала бы к себе.
За спиной кошки показался состав, который предупреждающе просигналил, въезжая в зону крупного железнодорожного узла, но скорости не сбавил - до пункта назначения оставалось еще километра четыре. Блондинка перестала улыбаться, взглянула отстранено и устало, развернулась навстречу "железному поршню", чтобы тот впечатал ее в рельсы, облегченно раскинула руки и при резком столкновении рассыпалась снопом радужных искр и астральных лент. Жанна не удивилась, сон, от которого не просыпаются, продолжался, только закрыла глаза и представила себя новогодним ярким желе из детства, подходящий образ - тела своего сегодня она странным образом не чувствовала, не почувствовала и сокрушающего контакта.
Ее по кускам соберут в черный мешок спустя два часа, отвезут в местный морг и назовут в газетах суицидницей, чьи останки опознает и заберет безутешный "муж". Сожалела ли проклятая о своем поступке? Навряд ли, просто кто-то сделал за нее этот шаг.
Веску сжалась в один сплошной комок боли, сидя в углу клетки и не имея сил даже достать до ключа, чтобы открыть замок. Она полностью и в подробностях помнила весь "сон", в котором оказалась под утро, пока Пума владела физической оболочкой и билась о стальные решетки в полнолуние. Царапая без того словно напичканное иголками тело, кошка качалась из стороны в сторону и шептала как мантру странное четверостишие, которое услышала от волчицы. Лира ненавидела людей, потому что к ним уже не принадлежала, ненавидела оборотней за их бесконтрольную натуру, ненавидела себя за выпады из реальности, но о своем поступке не сожалела - так получилось само собой, не из ненависти, а потому что должно было быть. То-ли помощь, то-ли убийство - духи пропели "сделай", Веску кивнула "легко!". Днем она собрала чемодан и с холодной улыбкой покинула жаркий Новый Орлеан, чтобы больше не возвращаться в город-родину джаза. В астральном мире он плакал дождем, в реальности привычно улыбался белым солнцем, обманчивый как человек, таким нельзя верить. В блокноте осталась запись:
Мы найдемся, как на концерте.
Дело просто в моей ленце.
Я подумываю о смерти —
Смерть икает на том конце. (с) Жанна* (?)
*Верочка Полозкова
Жанр: агнст, deathfic вестимо
Персонажи: Лира Веску, Жанна (npc)
Место действия: Новый Орлеан, игровые реалии ролевого форума "Астерия"
Предупреждение: скользкое описание суицида и жестокости.
- Кошку держу дома в клетке, времена опасные. - Пару оборотней враждебной ветви, заливающих в глотки друг друга по десятой банке пива в захолустном баре, трудно было не заметить. - От Вас неимоверно разит недобитым волком. Новый сорт духов? - Пальцы собеседницы отправили в рот дольку лайма.
- Мой "сорт духов" сейчас наверху и готовит ужин. Присоединишься ночью? - Девушка перешла на "ты", напустила на себя равнодушный вид и облокотилась на стойку, у нее подкашивались ноги. Нужно было выместись отсюда раньше, чем начнется обращение, ночь обещалась вступить в свои права через пару часов.
- Я бы хотела умереть, но не так, спасибо. Ты пьяна, давай провожу тебя до дома. Адрес? - Дневная жара не отпустила и под вечер. Грудь вздымалась тяжело, дышать влажным густым воздухом было трудно обеим.
- Отель "Red Horse".
- Тоже недавно в Новом Орлеане?
- Я везде "недавно"...
Она проснулась от назойливо жужжащей мухи, которая то и дело садилась на лицо, руку или обнаженное колено, норовила заползти в ухо или приоткрыть грязными лапками ее тяжелые веки, их так не хотелось размыкать. Сейчас, в темноте закрытых глаз, девушка могла представить, что она лежит где-нибудь на каменистом берегу Мексиканского залива, и ее тело медленно разлагается, вплетается в землю, зарастает корнями растений и сливается в гармонии с миром. Богатая история Луизианы видела не одну такую судьбу, сметенную ураганами в тот самый Мексиканский залив.
- Мы найдемся, как на концерте. Дело просто в моей ленце. Я подумываю о смерти — Смерть икает на том конце. - Интересно, откуда в ее голове взялось это четверостишие. Оборотница, сколько себя знает, никогда не увлекалась стихами. Может, увлекалась до? - Какая настырная муха!
Вопреки ожиданиям, на улице с утра зарядил дождь, хотя только вчера жара обещала стоять долго и выжечь город до основания, поджарив приезжих как на сковороде. Жанна (Жанна же?) выпуталась из скомканной простыни и оглядела номер дешевого отеля. На той же кровати в позе морской звезды крепко спал ее бойфренд, перебрав вчера в ближайшем баре и нажравшись ночью до отвала. В углу на брошенном одеяле и прикованная наручниками к батарее нервно спала какая-то молочная девка, их ужин на следующее полнолуние. Брэд текущий месяц будет кормить ее грейпфрутами и свежей говядиной для лучшего вкуса.
Жанна не помнила, как познакомилась с волком и как обрезала теперь короткие каштановые волосы, кажется, она стала выше или всегда была такой рослой? На плече и бедре красовались больные синяки, с пыльных жалюзи кричаще смотрели коричневые полосы капель крови, из-за шторки в ванной торчали чьи-то ноги со скрюченными пальцами и дурно, вызывая слюноотделение, пахли начавшимся разложением. Их ужин на прошедшее полнолуние. Девушка ополоснула лицо в раковине, рыкнула на отсутствие зеркала и натянула короткую джинсовую юбку на ноги и леопардовый топ на грудь третьего размера. Раньше она так вызывающе не одевалась и сейчас не находила места. Кажется, кто-то где-то ее ждал. Кто?..
Не разбудив волка и не попрощавшись, брюнетка вышла на улицу, закрыв за собой дверь и выкинув в урну ключ. Чутье подсказывало, что она больше не вернется в этот номер. Других жителей Города-полумесяца из-за ливня сплошной завесой почти не было видно, шумные улицы словно вымерли, вода, струящаяся по телу, не холодила, не обжигала, и все, что чувствовала девушка сейчас - это тяжесть собственного тела, списанная на последствия полнолуния и бурной пьянки накануне, да давление в голове, от которого казалось, что еще чуть-чуть, и выпадут глаза, потому что в черепной коробке завелся кто-то еще - лишние мысли - и стало тесно.
Она шла на запах, его не перебивала вода, как во сне, запах вывел ее на окраины, к железнодорожным путям, по которым из крупнейшего на побережье портового города вывозили груз. Идти по рельсам на каблуках было неудобно, туфли полетели на обочину, ноги вмиг испачкались сажей. Где-то вдалеке мчался поезд и обещал в скорости быть здесь, когда Жанна заметила вчерашнюю спутницу, которой и принадлежал щекочущий нос кошачий запах. В белом платье, с красными глазами, впереди, стояла и улыбалась, видела до дна.
Волчица ощетинилась, зарычала, взвыла и пропала, оставив сидеть на рельсах простого человека, на время, достаточное, чтобы он понял, что жить так больше не хочет. Быть сексуальной игрушкой в руках Брэда, сбежать от которого и пытаться нечего - выследит, да и без него не протянет долго, общаться с "ужином" месяц и набивать пузо в полнолуние человеческим ливером, жить в дешевых отелях и вскрытых квартирах своих жертв без возможности завести свой собственный дом и нормальную семью, потому что даже не детей смотришь как на еду... А эта стоит и улыбается! Жанна схватилась за голову, из которой так и лезли задавленные ранее мысли, и горько засмеялась. Вчера по-пьяни она сболтнула лишнего, однозначно, иначе одинокая белая Смерть не позвала бы к себе.
За спиной кошки показался состав, который предупреждающе просигналил, въезжая в зону крупного железнодорожного узла, но скорости не сбавил - до пункта назначения оставалось еще километра четыре. Блондинка перестала улыбаться, взглянула отстранено и устало, развернулась навстречу "железному поршню", чтобы тот впечатал ее в рельсы, облегченно раскинула руки и при резком столкновении рассыпалась снопом радужных искр и астральных лент. Жанна не удивилась, сон, от которого не просыпаются, продолжался, только закрыла глаза и представила себя новогодним ярким желе из детства, подходящий образ - тела своего сегодня она странным образом не чувствовала, не почувствовала и сокрушающего контакта.
Ее по кускам соберут в черный мешок спустя два часа, отвезут в местный морг и назовут в газетах суицидницей, чьи останки опознает и заберет безутешный "муж". Сожалела ли проклятая о своем поступке? Навряд ли, просто кто-то сделал за нее этот шаг.
Веску сжалась в один сплошной комок боли, сидя в углу клетки и не имея сил даже достать до ключа, чтобы открыть замок. Она полностью и в подробностях помнила весь "сон", в котором оказалась под утро, пока Пума владела физической оболочкой и билась о стальные решетки в полнолуние. Царапая без того словно напичканное иголками тело, кошка качалась из стороны в сторону и шептала как мантру странное четверостишие, которое услышала от волчицы. Лира ненавидела людей, потому что к ним уже не принадлежала, ненавидела оборотней за их бесконтрольную натуру, ненавидела себя за выпады из реальности, но о своем поступке не сожалела - так получилось само собой, не из ненависти, а потому что должно было быть. То-ли помощь, то-ли убийство - духи пропели "сделай", Веску кивнула "легко!". Днем она собрала чемодан и с холодной улыбкой покинула жаркий Новый Орлеан, чтобы больше не возвращаться в город-родину джаза. В астральном мире он плакал дождем, в реальности привычно улыбался белым солнцем, обманчивый как человек, таким нельзя верить. В блокноте осталась запись:
Мы найдемся, как на концерте.
Дело просто в моей ленце.
Я подумываю о смерти —
Смерть икает на том конце. (с) Жанна* (?)
*Верочка Полозкова
@темы: ролевые, безкопирайта
